Тень ингениума - Страница 51

– Я знаю, что вы скажете. Вы просто решили прогуляться со своим рабом по столь интересному месту, как кладбище кораблей, а ружье притащили на тот случай, если подвернется особо жирный баклан.

Он хохотнул, но никак не прокомментировал это, впрочем сохранив дружелюбное выражение на лице. Ждал продолжения.

– Давайте не будем считать друг друга идиотами, Джейк. Я здесь, чтобы получить ответы, а вы пригласили меня, чтобы я попытался помочь вам с моим солдатом. Мы, так сказать, нуждаемся друг в друге, но, попивая бурбон и разговаривая на отвлеченные темы, не приближаемся к результату. Так что я начну, а вы подхватите, если захотите.

Он вздохнул:

– Вы очень вежливый и тактичный человек.

– Вроде у конфедератов есть поговорка, что следует быть вежливым с каждым человеком, потому что никогда не знаешь, кто из них попадет в число двенадцати присяжных заседателей? Итак… надо полагать, частью неприятностей, что случились со мной, я обязан лично вам.

Он замер, нахмурился и сказал сухо:

– Я запутался, Итан. Вам придется объясниться, так как я считал, что ваш кредит доверия ко мне не предполагает никаких обвинений.

На это я ответил еще одной конфедератской поговоркой:

– Если бы кредиты было получать так просто, как об этом говорят некоторые банкиры, никто бы не грабил банки, мой… друг. Полагаю, что неприятности, случившиеся после полета на «Барнсе Уоллесе», ваших рук дело. О, не беспокойтесь. – Я увидел, как он сплел пальцы. – Если вы не понимаете, о чем речь, или забыли, то я вам напомню. После прибытия в Риерту в моих вещах нашли «Якорь». Его подкинули мне, пробравшись в каюту. Вы вряд ли бы с этим справились, но, полагаю, Олауда мог подбросить ампулы, украденные из моего кабинета в Хервингемме.

Конфедерат покачал головой:

– Невероятная чушь. Я бы счел, что кое-кто напился бурбона, но вы почти не притронулись к стакану. Мне кажется, вы нездоровы, если признаетесь, что владеете средством, блокирующим ингениум.

– Вряд ли информация, которая и так вам известна, вас шокирует. Отдаю должное – вы очень разумно распорядились «Якорем», чтобы устранить меня.

– Думаю, вам пора, мой друг. – Осмунд поднялся, но я проигнорировал этот намек.

– Если я уйду, то вы потерпите фиаско с Вороненком. Весь ваш приезд в Риерту окажется бессмысленным. Вы действительно этого хотите?

Он сел, рассмеялся и опрокинул в себя выпивку. Налил еще, но не стал предлагать мне.

– Забавно, Итан. В конце концов, не каждый день при мне несут столь несуразный бред. Продолжайте, прошу вас.

– Полагаю, что вы работаете на Казначейскую службу. Управление стратегии.

– Вряд ли вы дождетесь от меня подтверждения. – Конфедерат улыбался, но в его глазах появилась неуверенность.

– Полагаю, все началось с того, что Хенстридж, да-да, можете не говорить, что не знаете, кто это… с того, что Хенстридж предложил результаты своих исследований нескольким странам. В том числе и конфедератам. Затем у него появилась возможность выбирать из того, что пообещали ему покупатели, и он остановился на Империи. Ученые люди странные, они хорошо разбираются в формулах и лабораторных работах, но не всегда оценивают последствия своих поступков в общении с государствами. Нельзя показать голодной акуле кусок мяса, затем сказать «я передумал и отдал его косатке» и вылезти из воды с целыми руками-ногами. Рассказать о новой технологии и думать, что отправленные «в отставку» страны вдруг забудут об этом – очень, очень наивно. Кто-то из вашего Казначейства проследил за риертцем, как проследили за ним искиры, увидел, что он пришел ко мне, и решил взять дело в свои руки. Люди вашего учреждения, уверен, их достаточно в посольстве, находящемся в Хервингемме, провели обыски у меня, убив при этом случайного свидетеля – несчастного консьержа. Сперва я думал на искиров, затем на тайную полицию дукса, но что-то не сходилось. Наше знакомство на дирижабле было отнюдь не случайным. Совершенно разумное решение – пообщаться с человеком, который летит в Риерту сразу же после разговора с одним из создателей мотории. И так же совершенно разумно убрать его с дороги на тот случай, если он что-то знает и сможет помешать. И «Якорь» пригодился. Правда, как я понимаю, вы несколько неуютно ощутили себя после такой подставы, поэтому донесли до тайной полиции, что я работаю на Королевскую службу, надеясь, что это как-то мне поможет.

– Помогло?

– Не особо.

– Если придерживаться вашей версии всего произошедшего, то мне крайне повезло, что вы не злопамятный человек. Будь иначе, вряд ли вы помогли бы мне выбраться из той неловкой ситуации, в которую я угодил с индейцем.

Я с серьезным видом ответил ему:

– Я очень сентиментален, а ваше любезное приглашение на завтрак в Старой Академии было так кстати, что просто не могу сильно обижаться.

Он не поверил. И правильно сделал. Право, ни один омлет не может загладить той хрени, что обрушилась на меня после привлечения внимания риертской таможни.

Я видел, как конфедерат пытается просчитать варианты, предугадать мой следующий ход, понять, что сделает тот, кто должен быть довольно зол. И решить, стоит ли тянуть руку к выпирающей подушке дивана, за которой прячется пистолет?

Наконец он выбрал тактику, которую счел оправданной.

– Я патриот своей страны, – осторожно произнес Осмунд.

– Охотно верю, – благосклонно улыбнулся я, не спуская с него взгляда. – Патриотизм – это настоящая добродетель, но в этой добродетели скрыто множество яда. Мой лейтенант, воспитанный и неглупый человек, как-то сказал, что в первую очередь стоит быть джентльменом, а затем уже патриотом, так как часто два этих понятия входят в противоречие друг с другом.