Тень ингениума - Страница 57

Девушка подперла щеку кулаком, сказав очень устало:

– Но я все равно не понимаю. То, о чем ты говоришь, это действительно мелочи. Они ничего не доказывают.

Мне пришлось признать верность ее слов:

– Ты права. Думаю, есть немало аристократических семей, попавших в опалу у нового дукса. Почему бы тебе не быть одной из них. Но есть еще подтверждение моей догадки. Плакальщики… Они помнят тебя.

– Не меня, а то, что во мне. Во всяком случае, так считает Вилли… К сожалению, мне мало что известно об этом.

Я посмотрел на портрет старого адмирала:

– Когда я оказался здесь в первый раз, вы с Вилли спорили, он упомянул Артура. Можно легко сложить несколько вещей, затем несколько имен и… Он твой старший брат. Мальчика звали Артур, его сестру – Элизабет, а их мать Мюреол.

Она опустила глаза:

– Мюр. Отец всегда в кругу семьи называл ее Мюр. И когда для пансионата мне надо было поменять имя, ничего более удачного дочь сверженного дукса придумать не сумела. Или не захотела.

Горечь и тоска звучали в каждом ее слове.

– Это красивое имя… Хотя мне очень непривычно было бы называть тебя Элизабет.

Девушка горько рассмеялась:

– Крошка Лилибет, Королева кудряшек и Хранительница кружевных платьев тысячи кукол давно мертва. Милым девочкам нет места в этом мире, Итан. Так что называй меня как прежде. За эти годы я уже давно привыкла быть другой и не хочу меняться.

– Ты помнишь те события?

– Отчасти, – здоровая половина ее лица исказилась. – Но мое восприятие, восприятие ребенка, может сильно ошибаться. Мы с братом проводили время в летнем дворце, теперь это дом Дайсонов… Родителей с нами не было, в Риерте принимали посланника из Империи. Мерген, лучший друг отца, герой войны, первый советник – оказался предателем и бунтовщиком. Его поддержали многие влиятельные семьи, министры, военные. Все те, кто клялись моей семье в верности и были так милы, так дружелюбны, внезапно оказались врагами. Мерген забрал мою страну и убил множество хороших людей, тех, кто до конца оставался с моей семьей.

– Все считают, что дети дукса разделили участь своих родителей.

– Никто так и не узнал, что случилось с отцом и матерью в тот вечер переворота. Слухи, конечно, ходили разные, новое правительство тоже много чего говорило, но истина… истина, как они себя вели, что говорили, как погибли, боюсь, никогда мне не откроется.

– Порой этого не стоит знать.

Мюр вытерла ползущую по щеке слезу, со злостью посмотрела на нее, сжала пальцы в кулак:

– Стоит. Бежать от правды глупо.

– А что случилось с вами?

– Ту ночь я часто вижу в кошмарах. Все мутно и хаотично. Где-то вдалеке стреляют, гувернантка будит нас, в комнате солдаты из службы охраны, они выводят меня и брата. Я ничего не понимаю, в коридорах трупы, кровь на стенах, очень страшно. – Она сделала долгую паузу. – Я была в ночной рубашке, меня укрыли одеялом, Артур бежит впереди… Затем стрелять начали прямо над головой, человек, который нес меня, упал. Помню, я сильно разбила локоть… Вспышки, грохот, крики, грязная ругань, запах пороха и крови, люди как мои куклы, изломанные и неподвижные. Безумие какое-то для ребенка. Нас взяли уже в саду, пришли плакальщики, мне и брату сразу же сделали укол «Якоря», а потом увезли в один из домов Земли Славных. После перевезли во дворец, к Мергену.

– Он не стал вас убивать.

– Не стал, – неохотно согласилась она.

– Ты упомянула «Якорь». Выходит, у Артура тоже был ингениум?

– Да. Он был сильнее меня и умел… уже не важно, это его все равно не спасло. Нам делали регулярные уколы и держали под охраной, но не скажу, что это была тюрьма. Все вежливо, просто нельзя покидать крыло, и никто не отвечал на вопросы брата, что случилось и где наши родители. Во дворце мы прожили почти два месяца, пока несколько военных, поддерживающих мою семью, не сумели устроить нам побег.

– Вилли и Пендантон?

– Да. Вилли служил в штабе у Мергена, а Пендантон был начальником охраны отца. Адмирал выжил в ночь переворота и смог вытащить нас из лап узурпатора, но сам погиб, когда его ранили и он остался прикрывать отход основной группы.

– Что потом?

– Да ничего. Началась новая жизнь. Мы прятались, принимали новый мир. Затем меня отправили учиться в Республику, и я вернулась через несколько лет, а после… – Она обвела рукой темную маленькую комнату той, кто должна была жить в просторных дворцовых залах. – Все это.

– А твой брат?

– Вилли возлагал на него большие надежды. Артур… мог стать хорошим правителем и у него были все шансы вернуть власть в Риерте, но судьба распорядилась иначе.

Я подумал несколько секунд, сделал выводы и задал вполне логичный вопрос:

– Это Артур был тем, кто называл себя Хлест?

– Да. Вилли винит в его смерти себя. Артур часто говорил, что, если тебя тянет ко дну, надо с этим бороться и взлетать. Лететь как можно выше. Он попробовал, и у него не получилось. И у многих тех, кто пошел за ним, тоже. Брата не стало, все надежды Вилли разбились, и он…

– Решил, что ты послужишь заменой.

– Слабая из меня замена Хлесту. Я люблю свою страну и ненавижу Мергена за то, что он сделал с моими родителями и Риертой. Но я никогда не желала править. Я просто хочу блага для всех, кто живет здесь…

– Блага для всех? – перебил я ее. – Иногда его трудно получить и для одного человека, а ты жаждешь для миллионов. Это такая же недостижимая цель, как попасть в рай минуя чистилище.

– Хорошо, скажу иначе, – девушка не стала спорить. – Я готова пожертвовать жизнью, чтобы помочь своей стране, но никогда не хотела занимать трон.